Я никогда не задумывался о сути сказок. При том — знал, что в сказке всегда определенным языком, чем определенные образы и метафоры — рассказывается весьма бытовая и простая история. Знал, но никогда сказки не расшифровывал. Пока не произошла со мной одна ситуация. После которой я и вспомнил о «Снежной королеве».
Позвольте, я не буду описывать, что за ситуация приключилась со мной: это дело тонкое, личное, и знать об этом всему миру не обязательно. Настанет день — может и расскажу. Но не сейчас. Не сейчас. Далее »
Театральная школа в Москве
Я никогда не думал, что я на что-то годен. В школе были — лучше меня. И очень многие. Были лучше (и гораздо) — и в институте. И в первом, и во втором. Да и в третьем — тоже. В спортивной секции (даже секциях, так как была не одна), что я посещал — были сильные накаченные ребята. И на их фоне — я — высокий, но худой и сутулый — выделялся явно не в лучшую сторону.
Наше время очень богатое. Много всего. В телевизоре много сериалов. В сериалах много знакомых лиц. Известных и не очень. Хочется сказать, много звезд. Но почему-то язык не поворачивается назвать их так. Нет, все в порядке, некоторые (особенно старой закалки) работают вполне себе на совесть. Серьезно так. Но звездами не получается назвать и их. Почему?
Как я уже говорил, совершенно непонятно, почему при всплытии какой-то известной даты обычно всегда возникают совсем не соответствующие этой дате воспоминания. Обычно считается, что когда возникает Новый год там, или какой-то другой известный праздник — всегда найдется воспоминание под стать: как ты праздновал, отмечал, как ты... там-то и так-то... Но у меня — совсем нет. У меня они такие, внутренние воспоминания. Совсем не героические. И уж совсем нельзя понять, почему именно они меня посещают в этот момент. Но посещают, тем не менее, все равно.
Мне больше всего нравится это мгновение в театре — когда в зале гаснет свет — после репетиции спектакля. Свет гаснет медленно, неторопливо. Куда-то уходят все очертания. Звуки зала тоже медленно сходят на нет. Ты сидишь где-то в сторонке (не в зале, в зале во время спектакля я никогда не сижу) и...
У каждого человека свой — самый лучший день. При этом, нельзя понять это логически. Нельзя определить по каким-то признакам, какой он — этот день. Это совсем не тот день, который должен был стать лучшим, или день, который МОГ БЫ быть лучшим. Нет. Это просто «самый лучший день». И когда человек произносит это словосочетание — его память безусловно и безошибочно указывает на этот день.
Мне часто кажется, что я круглый идиот. Потому что — нельзя так. Так не правильно. И любой ЗДРАВОМЫСЛЯЩИЙ человек скажет, что так не правильно. Но я все делаю и делаю. И не пойму, почему.
Я не люблю современное кино. Но долгое время я не мог сказать, почему я его не люблю. Кино как кино. Да, время изменилось. Да, все теперь не так, как в было бывшем СССР, как в пришедшем затем СНГ и как в пришедшей еще затем-затем России. Какую мы видим сейчас.
Случилось это на третьем курсе ГИТИСа. Мы тогда сдавали экзамен по сценическому движению. Для несведующих поясню: это тренинг-классы, на которых дается и изучается вся двигательная театральная эквилибристика: как падать, как драться — не задевая друг друга, как фехтовать. В общем, все что может потребоваться в зрелищных сценических постановках. Сцендвижение или — как мы его еще называли — «движок» — вел педагог Олег Иванович Снопков — нестарый, немногословный и неторопливый человек в очках. Вел неплохо. Любимчиков у него не было, ко всем относился он ровно.