Я помню, как это было. Как мы сидели и сочиняли эти театральные миниатюры. А поскольку наша группа — есть и называется «ВЕРТИКАЛЬ» — то и название для них мы придумали соответствующее: «вертикалики». Что это за зверь такой?
Театральные миниатюры в нашем исполнении — это такой мини-театральный формат. Даже, наверно, не так. Кино-мини-театральный формат. Так как все действо этих театральных миниатюр подчинено законам видео-картинки. Слов в миниатюрах почти никаких не было. Хотя нет, вру. В «Казусе Миледи» они были. Но очень немного, впрочем. В основном музыка и картинка. И все.
Впрочем, все действо подчинялось все же театральным законам. Этакий этюд без слов. Но и без слов, как мне кажется, все понятно. Эх, это высший пилотаж, когда без слов. Иногда хочется, чтобы в театре слов совсем не было. Нет, я не против слов. Я просто считаю, что слово в театре сейчас сильно обесценилось. Я бы хотел, чтобы современный театр на время вообще забыл о словах. Чтобы действо рождалось иными методами. Коих, без преувеличения сказать, — легион. Методов, в смысле, а не слов. Хотя слов тоже — предостаточно. И в массе своей они — лишние.
Потому что они не приготовленные. Я сейчас поясню, что это.
Слово — это результат мощного психологического действа. Без действия не может быть слова. Само слово быть может, конечно, но не в театре. И не так. Слова — это когда уже НЕВОЗМОЖНО без них. Когда чуть-чуть — и рухнет. Тогда нужны слова. А в современном театре слов стало слишком много. Они льются рекой, их не остановить. Зритель слушает-слушает, а что толку? Его НЕ ПРОНИМАЕТ.
Потому что — когда много всего — качество становится ниже. Штучность пропадает. Слово больше не ценно. Оно — как пыль на полке. Сколько этой пыли — кто-то считал? То-то. И не сосчитаете. А слово — это ценность. Это — золото. Особенно в театре. Особенно в хорошем. Слово — это украшение любого театрального действа, а не его НЕПРЕМЕННЫЙ затасканный атрибут, как мы видим во многих случаях.
Вот поэтому — когда мы делали наши театральные миниатюры — «вертикалики» — мы решили уходить от слов. И оставляли лишь актерскую игру и музыку. Музыка — самое мощное искусство на земле. Конечно, если это хорошая музыка. Плохая музыка — так же как и слово в театре — не ценность. Это даже не шум, ибо шум тоже может быть художественным. Плохая музыка в театре — это бич самой постановки. Это еще один гвоздь в крышку ее гроба. Как и большинство незачем произнесенных и неоправданных соринок-слов — плохая музыка все только портит.
Как говорил мой мастер по РАТИ-ГИТИС — художественный руководитель Театра на Малой Бронной — С.А. Голомазов — хорошая музыка — приподнимает зрелище, придает ему высоты и глубины. Плохая же музыка — их отнимает. Со всеми вытекающими.
В чем отличие хорошей музыки от плохой? Несмотря на то, что это отличие определить для многих сложно — его установить КРАЙНЕ просто. По объему эмоций, что музыка привносит в вас. Точнее, вызывает в вас, ибо в вас все уже заложено матушкой природой. Послушайте классику. Послушайте треки к известным фильмам (в основном, старым). И все сразу станет понятно.
Я в ГИТИСЕ перелопатил очень много музыки. И немножко научился в ней разбираться. И, наверно, мне повезло, что потом, после завершения учебы — на моем пути повстречался такой композитор от Бога как Андрей Чанцев. Потому что его музыка — это что-то. Скажу так: это крылья. После нее тебе хочется летать. Просто посмотрите видео. И вы все поймете.
А еще наши театральные миниатюры в видео-формате — Вы можете посмотреть на нашем сайте. Да, и информация об Андрее Чанцеве на этом сайте тоже есть.
Что-то я много говорю. Вам не скучно было? Ладно. Пошел чай пить. Скоро утро. Время позднее.
До встречи.
Театральная школа в Москве
