Евгения Гришковца никому особо представлять не надо. Это человек-жанр. И, идя на театральный спектакль с его участием, — обычно говорят: «Идем на Гришковца». Это ли не показатель уникальности жанра? И человека, его создавшего?
Но в данной статье я хочу поговорить не совсем об этом.
Итак, Гришковец — человек, который создал определенный жанр. Жанр имени себя. Нет, вы не подумайте, что я критикую. Это наоборот хорошо, это говорит о неповторимости человека, создавшего такой жанр. И собирающего аншлаги на свои перфомансы. Как есть, например: «песни Высоцкого или Окуджавы». Как есть: «театр Куклачева».
Так теперь у нас есть и «Гришковец-жанр». Хотя — не совсем понятно, к чему этот жанр следует отнести. Это же не литература в чистом виде. Но это в чистом виде и не театр. Да и нужно ли разбираться? Важно, что люди на него ходят. Что людям нравится.
И все? Не тут-то было.
Тут необходимо напомнить, что творческому явлению Гришковца и его необычайной популярности немало поспособствовало время, стык 90-х годов прошлого века и начало века нынешнего — время размытия театральных формаций, время, когда академический театральный язык становился все более и более грубым, пошлым, консервативным.
Складывалось такое впечатление, что театр стал забывать, зачем вообще он нужен. Пути к сердцу зрителя оказывались безнадежно запутанными и потерянными. Постановки так называемой «новой драмы» вызывали лишь раздражение по причине низкого уровня драматического материала и фактического отсутствия хоть какой-то творческой эстетики.
Появление человека, который мог со сцены сказать хотя бы несколько простых и душевных слов, тем более, сделав это в формате «длинного» рассказа — произошло на «ура»: после своего первого же спектакля «Как я съел собаку» Гришковец проснулся знаменитым. Скромный паренек из Кемерова с вялой дикцией, узким лбом и проницательным взглядом — неожиданно для многих — стал объектом всеобщего обожания.
Затем последовали другие сценические работы автора — «Дредноуды», «ОдноврЕмЕнно», «По По» и так далее, сделанные в похожем ключе. Параллельно со сценической деятельностью Евгений активно пишет рассказы, пьесы, романы, снимается в рекламе и солирует в музыкальной группе «Бигуди».
«Разносторонний человек», — скажете вы.
Разносторонний, да. Но я — о другом.
К указанным областям творческой деятельности нашего героя — с 2010 года прибавляется еще один: кино. «Хорошего человека должно быть много», не так ли? Талантливого — тоже.
Первый фильм, в котором снимается Гришковец — «Сатисфакция» (мы не берем эпизодические роли в других картинах, мы говорим о больших ролях). В нем Гришковец выступил соавтором сценария, сопродюсером и исполнителем одной из двух главных ролей. И мы, привыкшие к уникальной разносторонности Евгения — прильнули к голубым экранам. Казалось бы — и в кино наш герой въедет «на коне». И выедет «на коне» тоже, заставив нас в который раз вспомнить поговорку: «Талантливый человек — талантлив во всем».
Но тут — как ни странно — у Гришковца случился небольшой просчет. Даже два.
Но обо всем по-порядку.
Успешный бизнесмен-миллионер из уездного города N, узнав, что ему изменяет жена со своим помощником, — везет его (помощника) в ресторан, где и устраивает ему «сатисфакцию», которая заключается в необходимости пить спиртные напитки, до тех пор, пока один из них «не свалится». Победит помощник — он уезжает с миллионом долларов и женой бизнесмена. Проиграет — и просто уедет, без жены и без денег.
Довольно необычная сделка, не так ли? Я тут силился вообразить себе бизнесмена какого-нибудь небольшого городка, который был бы таким милосердным (учитывая, что в начале фильма герой Гришковца довольно крепко «приложил» одного нечистого на руку прораба и устроил охоту за типом, случайно сбившем собачку на трассе). Ну, хорошо, — подумал я. — Предположим, у нас тут есть милосердный и честный, не замешанный ни в каком криминале — бизнесмен-миллионер (что в наших условиях — почти нонсенс).
Смотрим дальше.
Дальше мужики садятся за стол, ломящийся от напитков разной крепости, — и начинают разговаривать.
Как мы знаем, именно «разговорный» жанр в исполнении Гришковца — наиболее интересен. То есть, автор сам садится на свой излюбленный конек, и...
Начинаются разговоры, длящиеся почти весь фильм. К слову сказать, фильм идет час тридцать пять, разговоры в нем занимают час пятнадцать. Внушительно для кино, не так ли?
Но это меня как-то не смутило. Ведь это же Гришковец! А значит, сейчас он как даст нам очередную «собаку»!
Тут, кстати, надо сделать одно отступление. Как я уже сказал, все спектакли Евгения выполнены в одном ключе — простого, душевного, лирического рассказа от своего лица. Периодически он «допускает» в постановку еще одного человека, как это было в «ОдноврЕмЕнно» и «По По».
Причем, видимо, отдавая себе отчет в своих скромных профессиональных навыках (а Гришковец все же не актер: когда он «на своей волне» — глаз не оторвать, но когда он осваивает «смежные» территории, вторгаясь в область театрального взаимодействия с СИЛЬНЫМИ партнерами — сразу бросается в глаза его техническая неподготовленность) — автор приглашает к себе в партнеры профессиональных и сильных актеров.
Что плохо для него, — так как он, как правило, «теряется» на фоне сильных актеров, — но хорошо для спектакля, который тем самым выбивается из заданного формата, и становится действительно ИГРОЙ. Причем — как его «прикладывает» в актерском смысле — Александр Цекало — в том же «По По» — это надо слышать! В таких случаях Гришковец выступает классическим «вторым номером», текстово подыгрывая партнеру (и, к его чести — получая сам при этом немало удовольствия).
Так вот, наличие именно СИЛЬНОГО партнера рядом — становится на определенном этапе способом выбиться из заданного, хотя и любимого многими формата и — оказывается весомым творческим аргументом для расширения «Гришковец-жанра».
Так вот, партнером Гришковца по фильму «Сатисфакция» стал Денис Бургазлиев — актер довольно востребованный, но не более того. Во всяком случае, кто это такой и где он снимался — вы точно сразу не скажете. Собственно, это ничего не значит, много талантливого народа мы не знаем.
Но — в фильме, в котором подавляющую часть времени занимают диалоги — Гришковцу нужен был не просто приличный актер — а актер, которого Евгений мог бы «оттенять». Который взял бы первую скрипку и сыграл бы на ней на пятерку! Ничего плохого по фильму не могу сказать о Денисе: старается, играет. Но уж «первой скрипкой» он в фильме точно не стал.
— Ну, и что в этом плохого? — спросите вы. — Наверно — ею стал сам Гришковец.
Так дело в том, что первую скрипку автор тоже не сыграл! Для того, чтобы играть первую скрипку в таком вот «диалоговом» кино — нужно обладать МОЩНЕЙШИМ талантом и потенциалом. И именно актерским. Как, например, это может делать Александр Филиппенко. Или Александр Балуев. Или Олег Янковский мог. Но не Гришковец.
И это первый просчет.
Второй просчет вытекает из дальнейшего содержания фильма.
Что же происходит в ходе разговора, который ожидался (лично мною) сложным, непредсказуемым и даже кровавым? А ровно ничего ОСОБЕННОГО. Нет, конечно что-то происходит. Но это «что-то» не сопоставимо с тем, что МОГЛО БЫ произойти. Да, у героев возникают определенные моменты прозрения (в основном, у героя Гришковца), озвучиваются определенные чаяния и поражения. Иногда действие сопровождается легкой музыкой (но редко).
Однако, после столь «бурной» (беру это слово в кавычки) ночи — ОТКРОВЕНИЯ (которого ждешь на протяжении всех диалогов) НЕ ПРОИСХОДИТ. Все так тихо, мирненько, меланхолично. Один засыпает на стуле, второй уезжает на машине, также засыпая — на фоне действительно красивых морских пейзажей уездного города N.
Все.
И дело в том, что сам Гришковец просто не умеет создавать сильные драматические «выпады»: тексты его пьес «ровны» и «убаюкивающи», в них нет резких взрывов и перепадов, часто необходимых для кино. Беда как раз в том, что эти тексты создаются в основном под возможности автора, а он просто не НАУЧЕН, как играть сложные (сильные и эмоциональные) драматические куски. Может, потенциально и мог бы. Но не может. Круг замыкается.
Я, собственно, не призываю вас не смотреть «Сатисфакцию». Я даже искренне советую вам ее посмотреть, потому что фильм, несмотря на отмеченные просчеты — достоин для просмотра. В нем нет пошлости и мрака. И есть попытка сказать что-то очень важное..
Однако — вот в чем дело.
Наше время движется довольно быстро. И то, что было хорошо вчера — сегодня может показаться старым скрабом. Мы, конечно, не говорим о мега-талантах, «раздвинувших» своим творчеством время. Мы говорим о талантливых людях. А Гришковец — при всем моем к нему уважении и симпатии — не мега-талант.
Так вот. Наше время предъявляет довольно жесткие требования к качеству нашего «сегодня». Особенно — если это творческое «сегодня». Значит, необходимо постоянно находить весомые творческие аргументы, чтобы не потерять к себе интереса. «Гришковец-жанр» и хорош, и плох одновременно. Хорош — потому что позволяет говорить о понятных нам вещах доверительно, от души, не боясь показаться слабым или сентиментальным. Плох в том, что он УЖЕ ЕСТЬ.
А значит, нужно что-то большее УЖЕ СЕЙЧАС. А автор, успешно утвердив и растиражировав свой жанр, по сути — с момента его основания — ничего нового не создает. И не создал. Ни в спектаклях, ни в кино. Все — вокруг да около жанра. Не более того.
Не произойдет ли так, что на каком-то этапе у Евгения Гришковца просто закончатся творческие аргументы для формирования своего «сегодня», как это видно на примере «Сатисфакции», где его — ранее наработанные в комфортных условиях камерного и душевного театра приемы и методы — оказались (почти) не состоятельными — в условиях новой творческой среды и необходимости решать несвойственные ему задачи? Ведь было у него отличное «вчера». Есть достойное «сегодня».
Будет ли такое же «завтра»?
Будет ли?
Театральная школа в Москве
